(Философская притча)
Как много во мне я, … хотя я и один.
Кто истина из них, а кто химера?
Кто я себе — слуга иль господин?
Кто правит мной отчаяние или вера?
Герой я, или трус, король иль шут?
Мне самому в себе не разобраться.
Так много разных я, во мне живут…
и мне за них, за каждого воздастся.
А. Гурков.
Часть первая (начало)
(на звучание метронома выходит монах)
Монах медленно идет через всю сцену. В левом углу авансцены монашеская келья. На столе разбросаны листы рукописи, стоит старая чернильница. Небольшой комод, заваленный книгами. Монах садится за стол, зажигает свечу. В руках монаха гусиное перо. Звучит органная музыка. Старец что-то записывает на листах и бормочет себе под нос.
Звучит метроном и фонограмма голоса.
Голос — Как много во мне я, … хотя я и один.
Кто истина из них, а кто химера?
Кто я себе — слуга иль господин?
Кто правит мной отчаяние или вера?
Герой я, или трус, король иль шут?
Мне самому в себе не разобраться.
Так много разных я, во мне живут…
и мне за них, за каждого воздастся.
Музыка («Сумбур» — выход Инь и Янь, Монрока и слуг)
Музыка («Тема мономаха»)
Монах поднимается из-за стола с горящей свечой в руке и направляется в сторону зрительного зала.
Монах — Мой друг, мой зритель, все на свете тленно,
Лишь время свой не остановит бег.
Все будет преданно когда-нибудь забвенью,
Ни что не вечно, помни человек.
(монах идет через сцену к огромному шкафу с книгами)
Продолжает говорить, перебирая книги на полках.
Монах — В огне страстей свои сжигали жизни еретики любви, на пошлости кострах.
За свою веру, свой талант, за мысли,
Превозмогая боль тоску и страх.
И лишь глупец, снедаемый гордыней,
Весь мир считает порождением своим.
Среди людей он бродит как в пустыне,
Забыв, что жизни бег не умолим.
Снова садится за стол, продолжая разговор со зрителем.
Монах — Легенды — нам послание сквозь время.
В них мудрость поколений, опыт лет,
Любовь и ненависть в них, годы и мгновенья —
Грядущему из прошлого совет...